Наконец, 10 июля 1826 года, нас разбудили в полночь. Мы оделись и вышли на внутренний двор крепости. Мы все были очень рады, что увиделись друг с другом, и грозные приготовления не имели ни малейшего влияния на расположение духа, который был, напротив, настроен как-то торжественно, так что на наших лицах выражалось торжество, тогда как офицеры и начальники войск, окружавших нас, были глубоко смущены и не выдерживали нашего взгляда. Начались шумные разговоры и расспросы.
Скоро моряков отделили и, посадив на пароход, повезли в Кронштадт на флот, так как исполнение приговора над моряками должно было произойти на адмиральском корабле. Вся дорога прошла в оживленных разговорах, и нам было очень весело. В шесть часов утра мы прибыли в Кронштадт, но прошли его и направились к стоявшему на большом рейде флоту под командою адмирала Кроуна, англичанина. Все люди на иностранных военных и купеческих кораблях находились на мачтах, чтобы удобнее рассмотреть, что будет происходить на адмиральском корабле.
Пароход пристал к парадному входу флагманского корабля. Мы стали всходить на палубу, и тут ожидало нас новое торжество. Командир корабля и офицеры встречали нас пожатием руки, а стоявшие вдали приветствовали знаками. Началось чтение приговора. Старик адмирал не выдержал и зарыдал. Плакали навзрыд матросы и офицеры: многие из последних не могли перенести сцены и, замахав руками, бросились вниз. В числе осужденных видели они многих, которые принадлежали к так называемому цвету и надеждам флота.
Одни мы сохраняли торжественное спокойствие. Вдруг вижу я, что лейтенант Бодиско, который был приговорен только к разжалованию в матросы, к меньшей степени наказания, заплакал.
«Что это значит, Борис?» — спросил я его. Он бросился к моим ногам и сказал: «Неужели думаете вы, Дмитрий Иринархович, что я по малодушию плачу о своем приговоре? Напротив, я плачу оттого, что мне стыдно и досадно, что приговор мне такой ничтожный и я буду лишен чести разделить с вами ссылку и заточение».
Эта сцена произвела потрясающее действие. Многие из матросов, державшие ружья на караул, как следует по положению при чтении указов, взяли ружья под курок и утирали кулаками слезы, буквально потоком лившиеся по их мужественным лицам, — и начальники не решались взыскать с них за такое нарушение военных правил. Когда отобрали у нас мундиры и принесли солдатские шинели, положа их в груду, то я начал раздавать их товарищам и сказал им: «Господа, будет время, когда вы будете гордиться этою одеждою больше, нежели какими бы то ни было знаками отличия».
Мундиры велено было потопить, так как на корабле нельзя было жечь их, что делали с мундирами тех, над которыми исполняли приговор в крепости. Но я не дал бросить мундиры в море, а раздал все матросам, и никто из начальников не решился тому препятствовать. Затем мы сошли снова на пароход, но, пока происходила вышеописанная церемония, офицеры с корабля позаботились отправить на пароход вкусный завтрак, чай и кофе, так что возвращение наше совершилось еще веселее, нежели передний путь.
Когда мы пристали к крепости, то какой-то артиллерист, стоявший на пристани, шепнул нам, что пятерых повесили. Вдруг общее веселое настроение заменилось грустью. Мы стали упрекать плац-майора Подушкина, зачем он уверял нас, что смертной казни не будет. Мы еще до приговора знали, что привезены были палачи из Финляндии и что построены уже эшафоты. Но нас уверяли потом, что все было отменено.
«Что вы батеньки. Что вы, Господь с вами, — говорил в ответ на упрек Подушкин. — Я вам скажу по секрету, — это повесили чучел, чтобы, знаете, попугать народ, а ваши товарищи живы и сидят у меня. Завтра их будут отправлять, только не знаю: в Шлиссельбург или в Соловки».
Между тем их действительно повесили, и совершенно справедливо, что двое сорвались. В других местах при подобном случае следует обыкновенно помилование, но тут сорвавшихся снова повесили. Правда и то, что Пестель сказал, что и это порядком не умеют сделать. Это сказывали нам впоследствии сторожа, бывшие при казни.
По возвращении моем ныне в Москву, Дмитрий Сергеевич Левшин сказал мне, что, проходя случайно рано поутру через место казни, он видел сам, как клали все пять трупов на телегу, и узнал тела Пестеля и Сергея Муравьева-Апостола, которых прежде знал лично. Трупы были нагие. Вероятно, рабочие поживились саванами и колпаками. Тела были зарыты на острове Голодае.
При исполнении приговора публики вовсе не было. Народ обманули, сказавши, что все будет происходить на олковом поле, куда он и потянулся на рассвете. А между тем еще ночью собрали около крепости всю гвардию и исполнение приговора произвели на гласисе крепости. Над ихаилом Пущиным ошибкою сломали шпагу, а так как
он не был лишен дворянства, то и закричал: «Как смеете вы это делать?!»
Но генерал Головин, известный святоша, стал нагло уверять его, что этого не было, и что «если Пущин вздумает жаловаться, то не найдет свидетелей в подтверждение, что это действительно было».
Кроме 121 человека, подпавших Верховному уголовному суду, было огромное количество подверженных разным наказаниям без всякого суда. Из этих наказаний некоторые были очень суровы. Мы не говорим уже о переводе теми же чинами из гвардии в армию, ссылке в отдаленные гарнизоны, отнятии команды вверенными частями, заточении в деревню и отдаленные города под надзор полиции и пр., которым подверглись почти все арестованные, но некоторые были произвольно присуждены и к таким наказаниям, которым едва ли бы подверглись, если бы судились Верховным уголовным судом, как, например, заточение на четыре года в крепость сверх того времени, которое уже провели в Петропавловской крепости. Кроме того, некоторым из осужденных даже судом произвольно переменяли приговор. Так, например, Норова, Батенькова, Вильгельма Кюхельбекера и Дивова заточили в крепости вместо ссылки в Сибирь, где им с товарищами было бы несравненно легче. Норов, Василий Сергеевич, так и умер в заточении; Дивов умер, кажется, на Кавказе; Батеньков впоследствии послан в Сибирь после 15-летнего заточения в крепости, где и сделался, по его собственному выражению, вполне «одичалым». В.Кюхельбекер был сослан в Сибирь, пробыв в крепости 8 лет.